Курган Кулаковского
Среди скифских памятников позднеархаического времени в Крыму курган Кулаковского занимает особое место. Этот курган, раскопанный профессором Киевского университета Ю. А. Кулаковским в бывшем Симферопольском уезде в 1895 г., содержал впускное погребение скифского воина. Найденные в погребении уникальные бронзовые предметы, выполненные в скифском зверином стиле, практически сразу были введены в научный оборот. С другой стороны, памятник остается предметом для дискуссий, и немногое известно об истории исследования кургана. Со второй половины XX в. в работах советских скифологов данный памятник получил название «курган Кулаковского», которое используется и сегодня.
Исследование скифских курганов Ю. А. Кулаковский предпринял в 1895 г. в долине правого берега р. Кача. Здесь исследователем были раскопаны четыре кургана. На вершине первого кургана стояла каменная «баба» – мужская скульптура с отбитой головой, средневекового времени. Подробная топографическая карта этого района была составлена военными картографами в 1890–1892 гг., однако на время раскопок она являлась недоступной для исследователя. Поэтому Ю. А. Кулаковский для привязки к местности открытых курганов использовал карту П. И. Кеппена.
Исходя из указаний на карте, можно считать, что раскопанные курганы располагались в 3,5 км к северо-западу от с. Долинное. К началу Великой Отечественной войны курган № 1, высота которого и до начала раскопок была небольшой (около 0,7 м), уже перестали фиксировать на топографических картах. Вероятно, его остатки были распаханы. Место расположения второго из раскопанных курганов, получившего впоследствии имя исследователя, было установлено в 90-е гг. прошлого века С. Г. Колтуховым. Расположение остальных курганов точно не определено. С учетом того, что данная местность активно используется в агротехнических целях, можно предположить, что они также оказались распаханы.
Все четыре открытых кургана, судя по описанию Ю. А. Кулаковского, были сооружены в эпоху бронзы, а впускные могилы содержали погребения скифского, позднескифского и средневекового времени. Точных сведений о том, как производились раскопки кургана, не сохранилось. Но вполне вероятно, что был заложен либо обширный «колодец» в центральной части кургана, либо траншея. Методика раскопок курганов траншеями применялась в русской классической археологии начиная с 1831 г. и вплоть до рубежа XIX–XX вв.
Курган № 2 или собственно «Курган Кулаковского» имел высоту 5 аршин (около 3,5 м), а диаметр – 25 аршин (около 18 м). В границах раскопанного участка, было обнаружено шесть захоронений. Находки из этого кургана, кроме части предметов скифского погребения, к сожалению, не сохранились. Поэтому определение культурной принадлежности и датировка остальных погребений этого кургана приводится лишь по краткому описанию Ю. А. Кулаковского.
Погребение 1. Отнесено автором раскопок к эпохе бронзы. Оно было совершено во впущенной в материк гробнице в центральной части кургана. По краям и сверху гробница была обложена дубовыми брусьями. Костяк лежал головой на северо-восток на спине с подогнутыми ногами. Подобная поза характерна для ямной и кеми-обинской культур и чрезвычайно редка в эпоху средней и поздней бронзы.
Погребение 2. Также датированное эпохой бронзы было совершено в каменном ящике, сооруженном на материке в западной части кургана недалеко от его центра. Ящик был составлен из плит, перекрытых одной каменной плитой. Внутренняя поверхность плит была украшена линейным орнаментом, нанесенным черной и красной красками. Костяк в скорченной позе лежал на подсыпке из мелкого речного камня на левом боку, головой на юго-восток. В его изголовье находилась камка. Погребение, без сомнения, относится к кеми-обинской культуре Крыма. Два первых погребения, на основании краткого описания в отчете, можно уверенно отнести к эпохе ранней бронзы. При этом оба погребения в равной мере могут претендовать на роль основных в данном кургане.
Остальные четыре погребения носят впускной характер. Третье погребение, которое находилось в центре кургана и содержало захоронение скифского воина с оригинальными бронзовыми предметами, выполненными в скифском зверином стиле. Погребение 4 располагалось в центре насыпи кургана. Здесь находилась могила кочевника позднесредневекового времени. Погребение 5 находилось в восточной поле кургана на глубине одного аршина от верха курганной насыпи. Судя по перемещенным костям человека, оно было ограблено. Здесь были найдены лишь два бронзовых наконечника стрел и обломки бронзовых предметов.
Погребение 6 находилось в центре кургана в верхней части насыпи, вероятно, над более ранним или синхронным ему третьим погребением. Здесь в перекопе вместе с костями человека были найдены бронзовые наконечники стрел и железные удила. Можно предположить, что бронзовые наконечники относятся к погребению скифского времени, а железные удила – к скифскому или средневековому. Однако подтвердить это предположение невозможно.
Наиболее знаменитыми стали находки из скифского погребения № 3 в кургане Кулаковского, а их изучение насчитывает более чем столетнюю историю. Первоначально в опубликованном Отчете Императорской археологической комиссии за 1895 г. сразу в двух его разделах: в очерке общего описания работ комиссии в Таврической губернии и в индивидуальном отчете о раскопках Ю. А. Кулаковского были размещены одни и те же фотографии трех бронзовых предметов: двух блях и скипетра, выполненных в зверином стиле. При этом скипетр был ошибочно определен как псалий.
Позднее М. И. Ростовцев отнес курган Кулаковского к кругу ярких скифских памятников, таких как Томаковка и Золотой курган, которые были датированы им VI–V вв. до н. э. В то же время А. А. Спицын в обстоятельной статье по периодизации скифских памятников Крыма датировал бронзовую бляху Кулаковского V в. до н. э. Почти в то же самое время П. Д. Рау опубликовал один бронзовый наконечник трехлопастной базисной стрелы из кургана Кулаковского. Таким образом, уже в первой трети ХХ в. наиболее яркие находки скифского погребения в кургане Кулаковского получили широкую известность в научном мире и сравнительно точную датировку.
В послевоенное время Т. Н. Троицкая на основе архивных данных и конструктивных особенностей отнесла это погребение к группе курганов с простыми грунтовыми могилами и датировала его в широких рамках VI–V вв. до н. э. Позднее, опираясь на аналогичные находки из скифских памятников Поднепровья и Прикубанья, исследовательница сузила датировку до конца VI в. до н. э. Она также опубликовала еще два бронзовых наконечника стрел из этого захоронения.
Таким образом, курган Кулаковского получил среди исследователей вполне устоявшуюся датировку в рамках второй половины VI – V в. до н. э. В последние годы XX в. была опубликована статья С. Г. Колтухова, полностью посвященная погребению в кургане Кулаковского. Исследователем было установлено точное место расположения кургана на местности и подробно рассмотрен обряд захоронения. Детальный анализ находок с привлечением широкого круга аналогий позволили автору определить статус погребенного как скифского воинского начальника и датировать погребение второй четвертью V в. до н. э.
Так как происходящие их захоронения бронзовые бляхи уже рассматривались ранее, сконцентрируем внимание на остальных находках. Бронзовый топорик-скипетр представляет собой круглый в сечении стержень с поперечным сквозным отверстием для насада рукоятки. Отверстие оформлено в виде утолщенной муфты-втулки. Длина скипетра – 8,6 см, диаметр стержня – 0,6–0,8 см. Короткий конец – обушок топорика оформлен в виде копыта животного. Длинный конец стержня вместо лезвия завершается слегка наклоненной вниз головкой странного существа, что придает всему предмету Г-образную форму. Над клювом (если это клюв) рельефным уступом выделена восковица птицы, а глаз в виде приплюснутого шара диаметром 0,8–0,9 см вынесен далеко на затылок. Клюв (или же пасть) удлиненный изогнутый, линия рта передана дуговидным желобком – все это придает головке хищный вид.
Однако основание клюва или сомкнутой пасти имеет четко выраженный контур, характерный не для клюва, а для нижней челюсти хищника. Похоже, что мастера экспериментировали не только с бляхами, возможно, здесь изображено некое фантастическое существо. Головку скипетра исследователи интерпретируют как голову орла.
В. А. Ильинская не исключала, что клюв птицы был обломан. А. Р. Канторович отнес крымский топорик-скипетр к тауйхабльско-аксютинецкому типу конца VI – первой половины V в. до н. э., в котором сочетаются элементы птицы и неопределенного копытного животного. По предположению же С. Г. Колтухова, это символическое изображение фантастического копытного хищника, возможно, тарандра. Близкие по размерам и мотивам украшений бронзовые топорики-скипетры найдены в кургане 15 урочища Стайкин Верх у с. Аксютинцы, датируемом в рамках VI в. до н. э. По предположению С. Г. Колтухова, топорик-скипетр из кургана Кулаковского является одной из наиболее ранних находок в этом погребении.
Железный меч из кургана Кулаковского определяется неоднозначно. При поступлении коллекции Н. И. Веселовского в Эрмитаж обломки меча и наконечника копья были перемешаны. На хранение было принято три обломка меча и 17 перемешанных обломков меча и наконечника копья. Реставраторами музея была предложена реконструкция скифского меча из четырех фрагментов. При этом не исключено, что в реконструкции были использованы обломки железной сабли, происходящие из находившегося над могилой 3 погребения позднего кочевника. Судя по этим фрагментам, однозначно определяется однолезвийная форма клинка, а также место сужающегося перехода от клинка к более узкой основе рукоятки. Прямая спинка меча в разрезе имеет треугольную форму. Клинок сужается к кончику острия. На рукоятке сохранился фрагмент железного штыря-заклепки, которым насквозь крепилась двусторонняя накладка.
К железным обломкам наконечника копья однозначно относится лишь один фрагмент. Остальные обломки могут относиться как к копью, так и к железному мечу. Однако реставраторы Эрмитажа создали реконструкцию этого наконечника, который аналогичен наконечнику копья из кургана № 7 у с. Аксютинцы VI в. до н. э. Три бронзовых наконечника стрел принадлежат к трехлопастным базисным стрелам с треугольной формой головки и сводчатыми ложками. По классификации А. И. Мелюковой такие стрелы относятся к второй половине VI — первой половине V в. до н. э.
Оселок сигаровидной формы изготовлен из плотного песчаника серого цвета. Поверхность заполирована. В верхней, наиболее широкой части оселок имеет овальную в сечении форму. К нижнему концу, круглому в сечении, оселок сужается. На расстоянии 0,5 см от края слегка скошенного торца просверлено сквозное отверстие диаметром 0,5 см. Общая длина — 13,8 см, верхний торец — 2,0 × 1,4 см, наиболее широкая часть на расстоянии 2,5 см от верхнего края — 2,3 × 1,7 см, диаметр нижнего края — 1,0 см. Как правило, оселки в скифских погребениях расположены в области пояса погребенного. Эти вещи, предназначенные для заточки металлических лезвий, появляются в причерноморских погребениях еще в предскифское время.
Таким образом, анализ погребального инвентаря дает основание отнести комплекс скифского погребения в кургане Кулаковского к последней трети/ четверти VI – первой трети/четверти V в. до н. э. Судя по набору вещей, это не богатое, но явно нерядовое захоронение принадлежало представителю «военно-родовой верхушки» или родовой знати с функциями «военного вождя».
