В 1901 г. в деревне Ай-Василь, ныне пос. Васильевка, расположенной между южно-крымскими реками Бала и Панагия, правыми притоками Гувы, при случайных обстоятельствах был обнаружен клад. Его составили 61 серебряная монета и восемь предметов. Монетную часть клада составили сорок три каффинских аспра, четыре дирхема Хаджи Гирея и один дирхем хана Большой Орды Махмуда-бек Мухаммеда ибн Тимура. Самыми поздними из монет клада были дирхемы Хаджи-Гирея (умер в 1466 г.), чеканка первых выпусков которого датируется 1441/1442 гг.
Деревня Ай-Василь располагалась в 3,2 км в юго-западном направлении от средневековой Ялты - Ялиты. В XV в. она была заселена греками, здесь существовала православная община и греческая приходская церковь. В последнюю четверть XIV в. южный берег полуострова уже принадлежал генуэзцам. В основе генуэзского status in statu лежал договор от 24 февраля 1381 г., подписанный Тохтамышем. По этому соглашению Орда подтвердила в обмен на признание коммуной Каффы верховной власти Золотой Орды генуэзскую аннексию Солдайи и 18 деревень Готии. Следствием договора стало осложнение взаимоотношений Каффы с Солхатом, обеспокоенным угрозой своему привилегированному положению посредника в торговых обменах Орды с приморскими республиками Италии.
Несмотря на подписание особого соглашения 1382 г., скрытая конфронтация привела к войне 1385-86 гг., в которой Солхат потерпел неудачу. Создавшееся положение было разблокировано договором от 12 августа 1387 года. Но Крымская Готия с ее смешанным населением осталась под контролем генуэзцев. Среди южнобережных поселений Готии упомянуты Алушта (Lusce, Lusta), большой и малый Ламбат (Lambadie), Партенит (Pertenite, Pertenice), Гурзуф (Gorzovium, Gorzonium), Никита (Sykita, Sicita), Ялта (Jalita), Орианда, Мисхор (Muzacori), Алупка (Lupico), Кикенеиз (Chichineo), Форос (Fori), Балаклава (Cembalo). При этом Алушта, Партенит, Гурзуф, Ялта и Балаклава стали местом консульских резиденций генуэзцев.
Во второй половине XV в. контроль над генуэзскими владениями южнобережья перешел к Феодоро. Таким образом, становится понятным, что клад из Ай-Василь (с его преобладанием латинских черт в ряде наиболее интересных памятников, составляющих сердцевину клада), дает редкую возможность реконструкции некоторых важных черт ремесленной и художественной жизни Капитанства Готии - полувоенной и административно-политической структуры, призванной обеспечить генуэзские интересы на береговом участке от Чембало до Каффы. Латинские наперсные кресты в греческой среде свидетельствуют о попытках усиления католической пропаганды среди местного населения.
В составе клада из д. Ай-Василь преобладали (43 экз.) монеты Каффы с гербом Генуи, латинской надписью на аверсе и тамгой и арабской надписью на реверсе. Имелось и пять татарских монет, среди которых четыре принадлежали крымскому хану Хаджи Гирею и одна астраханскому хану Махмуду-бек-Мерсаммсду бен Тимуру, чеканенная в Увеке. Этот находившийся на Волге центр был основан монголами в 50-х гг. XIII в., разрушен во время похода Тамерлана в 1395 г. Чекан итальянских городов представлен как генуэзскими монетами, так и одним золотым дукатом венецианского дожа Томмазо Мочениго (1413-1423). Дукат был припаян оборотной стороной, на которой изображен Христос, к серебряному кольцу. В поле монеты помещен известный девиз: «Sit tibi Christi datus, quem Tu reges iste Ducatus» – в переводе «Это герцогство, коим Ты правишь, Тебе, Христос, посвящается» .
Кроме монет, в состав клада входили семь серебряных, частично позолоченных предметов: два креста, три перстня, цепь и чаша. Перстни имели шинку, украшенную концентрическими кругами, щитком одного из них послужила золотая венецианская монета, у другого щиток имел форму чашечки, заполненной голубой пастой. Цепь была сделана из серебряной проволоки в виде двойных восьмиобразных переплетений. Она аналогична цепи, которая хранится в ризнице монастыря Банья в Сербии. К цепи подвешен деревянный в серебряной оправе крест афонского типа, датируемый началом XVI в.
Два креста, чаша и третий перстень, щиток которого покрыт стилизованными пальметками византийского типа – особо примечательны. Четырехконечные позолоченные кресты со «слезками» на трехлопастных концах снабжены ушками и имеют изображения, выполненные чеканом в высоком рельефе. На лицевой стороне их представлено Распятие, на оборотной – Богоматерь Одигитрия с младенцем на левой руке. Поза Марии, склонившей Голову к Христу - по типу Умиления - несколько смягчает изначальную строгую иконографическую схему Одигитрии.
Среди известных в настоящее время византийских и итальянских крестов прямые аналогии описываемым образцам отсутствуют. Иконография сцены Распятия носит западный, итальянский характер. Следует отметить уникальность данных предметов. В эпоху Палеологов для ремесленной среды, в которой прослеживается наличие византийской традиции, особенно характерным являлся пальметовидный растительный орнамент, покрывающий трехлопастные завершения крестов. 
Его можно видеть как на ювелирных изделиях, энколпионах и реликвариях, так и на бронзовых дверях монастырей Афона. Орнаментация таких памятников может быть сопоставлена не только с крестами из клада в Ай-Василе, но и с декором щитка третьего перстня из этого же клада. Подобные переплетения пальметок характерны для орнамента XIV в.
Чаша из Ай-Василя, выполненная из прокованного серебряного листа, имеет сферическую форму. Нанесенный тиснением орнамент состоит из розетки, шесть лепестков-кружков которой отходят от центрального кружка-сердцевины. Розетка заключена в медальон, образованный шестью большими и шестью малыми кружками. Аналогичный по форме и декору сосуд хранится в Садберк-Ханым музее в Стамбуле. На стенке сосуда из Стамбула имеется тамга султана Сулеймана I (1520-1566). Чашу из Ай-Василя, вероятнее всего, следует отнести к рубежу XIV-XV вв. Едва ли она, как и кресты с изображением сцены Распятия и Богоматери Одигитрии, была изготовлена в Крыму.
Имеющиеся данные о монетах из Ай-Василь позволяют охарактеризовать находку как клад короткого накопления. Владелец клада - сельский житель, предпринявший малоуспешную попытку спасти свою сокровищницу в тревожное время молодого Хаджи Гирея, когда Крымское ханство как самостоятельное государство делало свои первые шаги.
