Одной из самых известных находок произведений боспорской торевтики является золотой ажурный «шлем», обнаруженный в кургане на мысе Ак-Бурун, т. е. на южной оконечности Керченской бухты, в 1875 г. Это богатое погребение, имеющее очень яркие варварские черты, датируется концом IV — началом III в. до н. э. На это время приходится один из роковых моментов в истории древнего Северного Причерноморья, а можно сказать, и в мировой истории. Имеется в виду падение Великой Скифии.
«Шлем» обычно рассматривается как произведение греко-скифского искусства, что справедливо лишь отчасти. Его орнаментация чрезвычайно пышна — над нижним гладким краем тянется узкий фриз из гирлянды аканфа, стебель раздваивается в волюты, между ними расположены цветы аканфа. Всё поле «шлема» занято тремя крупными цветками каллы (арацеи), вырастающими из аканфового листа и с обеих сторон обрамленными двумя большими волютами. Цветок арацеи имеет форму колокольчика с девятью лепестками. Его сердцевина имеет яйцевидную форму, уходя вверх острым краем; вся она сплошь покрыта мелкими гравированными кружками.
Между цветами расположен листок, острой вершиной касающийся двух небольших волют, стебли которых, извиваясь, дотягиваются до нижнего листа аканфа. В промежутках между этими листами, над большими волютами, представлены три островерхих листка, соединённые между собой широкими основаниями. На вершине «шлема» изображена сильно стилизованная розетка из 12 лепестков.
Судя по описаниям раскопок, золотой «шлем» находился в погребении недалеко от золотого венка, что, как представляется, должно подтверждать традиционную точку зрения о нём как о парадном головном уборе. М. И. Артамонов считал, что он надевался поверх меховой шапки. Другие исследователи сближали этот предмет по форме либо с войлочными или кожаными колпаками кочевников, либо с сарматскими шлемами более позднего времени. Среди археологических реалий, которые по форме напоминают золотой «шлем», но имеют меньшие размеры, следует назвать золотые «колпачки» полусферической формы. Два таких «колпачка» происходят из этого самого погребения. Подобные изделия были распространены в основном в Прикубанье, причем имеются и орнаментированные экземпляры. Наиболее известный из них — «колпачок» из кургана Курджипс.
Ещё более показательны большие колпаки из Ставропольского (Казинского) клада, но они лишены орнаментации. По этой причине принципиальнейшее значение имеет находка в кургане Передериева Могила Донецкой области «парадного головного убора в форме тиары», как он определён А. А. Моруженко. Этот предмет украшен рельефными изображениями, отражающими, по всей видимости, скифские мифологические или исторические предания. Небольшие полусферические «колпаки» представляется возможным связывать со штандартами предводителей крупных варварских объединений, а вот крупные предметы трактовать подобным образом весьма рискованно. Вместе с тем вряд ли можно сомневаться в том, что ак-бурунский «шлем» является атрибутом власти вождя.
Трактовкой композиции ученые занялись не так давно. О. В. Шаров предположил, что круто закрученные волюты, представленные на «шлеме», являются стилизованным воспроизведением бараньих рогов, которые, по его мнению, могли служить символом фарна, т. е., по представлениям иранских народов, знаком некой божественной благодати, дарованной царю. О. В. Шаров предположил также, что эти волюты, возможно, обозначают рога Зевса-Амона, которые достаточно быстро вошли в иконографию Александра Великого после посещения им Египта, где он был признан сыном этого божества.
Ю.А. Виноградов обращается к изображениям цветка каллы (арацеи), которое в греческом искусстве встречается нередко. В отношении арацеи автор заключает, что этот невзрачный цветок, произрастающий в природной среде на широких территориях, не очень похож на изображения, созданные греческими художниками. Однако исходным пунктом для развития их творческой фантазии, скорее всего, послужил именно он. Возможно, с помощью этого цветка мастера художественного ремесла попытались придать новый импульс развитию слишком сухой и однообразной розетки. Калла у них стала иметь девять лепестков. Такие цветы пышным цветом «расцвели» в искусстве эллинизма, а на Боспоре появились ещё в IV в. до н. э.
Шаг к пониманию ак-бурунского «шлема» сделал Х. С. Робертс в статье, увидевшей свет в 2009 г. Этот исследователь указал на сходство приёмов орнаментации «шлема» с некоторыми памятниками изобразительного искусства Македонии и пришёл к выводу, что он входит в серию произведений торевтики, образцов резьбы по дереву и пр., найденных в боспорских погребениях конца IV — начала III в. до н. э. Обозначенную группу вещей можно было бы признать примерами македонского импорта, но логичнее считать, что македонские мастера трудились на Боспоре. По мнению Х. С. Робертса, специалисты в этой сфере художественного ремесла легко перемещались в пространстве античного мира и вполне могли более или менее надолго поселяться в отдалённых греческих колониях.
Таким образом, ак-бурунский золотой «шлем», скорее всего, был изготовлен македонским мастером, проживавшим на Боспоре в последней четверти IV в. до н. э. Система орнаментации «шлема», конечно, не является результатом случайного набора эффектных или приятных глазу элементов. Как представляется, в ней нашло выражение пересечение нескольких семантических пучков, связанных с пониманием места человека в этом мире, его соотношением с миром богов и героев. Немалую роль здесь, по всей видимости, сыграло восприятие личности Александра Великого или, более широко, — мироощущение эпохи раннего эллинизма, понимание божественной природы царской власти.
Есть все основания считать, что мужчина, погребённый в кургане на мысе Ак-Бурун, был не только военным и политическим лидером некоего варварского объединения, но и обладал сакральной властью, занимал важное место в системе связей этого объединения с миром богов и духов. Македонская символика, присутствующая на шлеме, фиксируется и на других предметах, происходящих отсюда. Она проявляется в находке отчеканенного в далёком Вавилоне статера Александра Великого. Ещё большее значение имеют золотые бляшки в виде двенадцатилучевых звёзд, вероятнее всего, украшавшие погребальный полог. Их близость к знаку власти македонских царей — звезде Аргеадов, которую можно видеть хотя бы на крышках золотых ларцов из Вергины, как представляется, вполне очевидна.
