Мангуп-Кале – один из крупнейших "пещерных городов" и христианских центров средневекового Крыма. Многие десятилетия на плато Мангупа ведутся археологические исследования, делаются разнообразные и интересные находки. Среди них особое место занимают предметы, связанные с духовной жизнью города и региона в целом.
С 2006 года одним из главных объектов изучения на Мангупе является княжеский дворец середины XV века, расположенный в центре плато. Именно здесь была сделана одна уникальная находка: в западной части дворца в верхних слоях был обнаружен серебряный крест-энколпион западноевропейского типа.
Энколпионы (древн. греч. наперсник) представляют собой нагрудные кресты-мощевики с небольшой емкостью для хранения святынь. В общей сложности, в Крыму известно около 70 находок энколпионов. Большая их часть имеет древнерусское происхождение, однако встречаются предметы и из других регионов. Один из них и найден в мангупском дворце. Он представляет собой равноконечный литой серебряный крест с золотой плакировкой и треугольными завершениями на концах, которые повторяют стилизованную форму цветочных бутонов. Обе створки энколпиона являлись отливками одной литейной формы, они скреплены четырьмя цилиндрическими заклепками-гвоздиками в центре треугольных выступов на концах креста. После отливки изображения на обеих сторонах изделия подверглись незначительной гравировке. Общие размеры креста – 4,2х2,9 см, толщина – 1,1 см. Верхний конец лицевой створки креста завершается овальным плоским выступом с отверстием для кольца, крепившегося к нагрудной цепи. Кольцо отлито из того же серебра что и сам энколпион. На лицевой стороне креста представлена сцена Распятия, выполненная в западнохристианской традиции: тело Иисуса Христа, несколько сползая вдоль основного ствола креста, резко повернуто влево, голова опущена ниже рук и наклонена к левому плечу. На обороте энколпиона – изображение Богоматери Одигитрии с младенцем на левой руке и склоненной к нему головой («сцена Умиления»). Черты лица и детали одежды изображенных на обеих сторонах креста из-за потертости практически не видны. Также слабо просматривается сюжет орнамента на плоских поверхностях энколпиона.
Интересно, что крест из княжеского дворца не находит прямых или даже близких ему аналогий среди известных энколпионов на памятниках средневекового Крыма и в других районах распространения византийского православия. В то же время по форме и иконографии изображений чрезвычайно близкими оказываются т.н. «латинские» литые серебряные нательные кресты конца XIV–XV вв., найденные на Южном Берегу Крыма, т.е. на территории, контролируемой генуэзцами. Всего их здесь найдено четыре. Два креста входили в Ай-Васильский монетный клад второй трети XV века, обнаруженный еще в 1901 г. на территории Ялты. Третий «латинский» нательный крест был найден в 1995 г. в ходе раскопок христианского монастырского комплекса X–XVI вв. на юго-восточном склоне г. Аю-Даг, в бухте Панаир. Четвертый происходит из раскопок воротной башни XV века генуэзской крепости Чембало. Облик аю-дагского креста, особенно в части оформления его концов, иконография изображений, прежде всего сцены Распятия, позолоченность фигуры Богоматери являются наиболее близкими энколпиону из раскопок мангупского дворца. Пожалуй, единственным серьезным отличием между ними выступает фоновый орнамент в виде сетчатой штриховки на обеих сторонах креста из Аю-Дага, отсутствующий на мангупской находке.
Сходство южнобережных «латинских» крестов и энколпиона из мангупского дворца, свидетельствует об их общей ремесленной традиции и едином центре изготовления. В качестве последнего может рассматриваться одна из мастерских Каффы, в которой работал выходец из Северной Италии. Среди множества причин, по которым данный энколпион как обязательный атрибут одежды католического священнослужителя мог оказаться на Мангупе, исследователям наиболее вероятной представляется версия о пока малоизвестном генуэзском посольстве (включавшем католического священника) в столицу православного княжества Феодоро в период с 1450 по 1475 гг. с целью учреждения здесь постоянной католической миссии. Также, возможно, появление его связано с участием генуэзцев, бежавших из Каффы после ее захвата турками, в героической обороне Мангупской крепости летом – осенью 1475 года.
