Золотой курган близ Симферополя

Без имени-5_10.jpg

Конец XIX века ознаменовался активными археологическими изысканиями не только в окрестностях Севастополя и Керчи, где уже почти столетие исследовались античные памятники, но и на просторах степного и предгорного Крыма. В первую очередь это касалось объектов легко заметных и уже известных – остатков древних укреплений и курганных насыпей. Именно последние становились легкой «добычей» не только для исследователей, но и т.н. «счастливчиков» или грабителей. Больших и малых курганов в Крыму еще тогда было известно несколько сотен (сейчас их количество уже превышает тысячу и постоянно увеличивается, по мере их выявления). Они вызывали большой интерес, как у местных археологов-любителей, так и у маститых столичных ученых. Вызывали они интерес и у землевладельцев, на землях которых эти «древние сокровищницы» обнаруживались. Об одном таком случае, происшедшем летом 1890 года в окрестностях Симферополя, остановимся подробнее.

01_15.jpg

Во второй половине XIX века Императорская Археологическая комиссия, ведавшая всеми официальными археологическим работами на территории России, ежегодно направляла в разные уголки страны своих членов, для проведения разведок и раскопок надлежащим (установленным Комиссией) образом. С 1889 г. на территории Таврической губернии такими работами, среди прочих, занимался профессор Н.И. Веселовский. В 1890 году он воспользовался предложением землевладельцев Симферопольского уезда произвести раскопки нескольких курганов находящихся в их поместьях. Один из них, предводитель днепровского уездного дворянства А.А. Нестроев, представил в распоряжение Археологической Комиссии все курганы, находящиеся в его имении «Сарчи-Кият» к северу от Симферополя.

Без имени-1_11.jpg

Без имени-7_8.jpg

Работы должны были начаться летом. Сам он проводить их на месте не мог, так как занимался раскопками курганов в Мелитопольском уезде, и в связи с этим за работу на землях А.А. Нестроева взялись члены Таврической ученой архивной комиссии (ТУАК) под руководством А.Х. Стевена и при участии хранителя музея древностей при ТУАК А.О. Кашпара и Арс.И. Маркевича. На территории поместья ими было выявлено три курганные насыпи. Работы начались 4 июля на самом большом из курганов. Его размеры составляли около 28 м в диметре и более 3 м в высоту. Курган был двухслойным: более ранний курган эпохи бронзы был «досыпан» скифами для своих погребений. Через девять дней после начала работ, 13 июля, было открыто одиночное впускное (т.е. не основное) погребение с богатым инвентарем, позволившим назвать курган «Золотым».

Без имени-8_4.jpg

Вот отрывок из сообщения А.Х. Стевена, сделанного в 1891 г.:

«Впускная могила… была расположена прямо в земле, на сажень от центра кургана…расчистка ее была произведена 13 июля мною в присутствии члена Комиссии А.О. Кашпара… костяк мужчины большого роста (2 аршина 18 вершков) лежал, вытянутый прямо, головою к западу, ногами к востоку, на спине, в наклонном положении, так, что его голова была на аршин выше ног, лицо было обращено на восток. Голова, грудь и таз лежали на железном щите, а ноги на досках. Череп раздавлен, остальные кости не повреждены… На шее покойника надето было золотое массивное ожерелье, совершенно гладкое, в виде обруча… на груди лежала лошадиная лопатка, в области таза нашлись золотые пуговицы… Тут же было найдено 39 медных с орнаментацией пуговиц разной величины и две медные же застежки, состоявшие каждая из двух частей: одна в виде одноглавого орла…, другая – орнаментальное вырезанная. Очевидно, это украшения с пояса. Между бедренными костями лежал короткий меч, железные части которого совершенно перержавели и развалились, но сохранился прекрасно золотой наконечник ножен, под которым заметны следы кожи… Далее, от левого колена и до стопы находился колчан со стрелами, верхняя часть колчана была украшена бронзовой, обложенной золотом, фигурою львицы… через спину перекинута попона с такими же украшениями, как на ножнах. Колчан был, очевидно, деревянный, обтянутый кожей и был наполнен стрелами число до 200, разнообразной формы и величины… Наконец, у ног покойника стоял кувшин, простой глиняный, с одной ручкой… Щит, на котором лежал покойник, овальной формы, несколько вогнутый состоял из тонких жестяных пластинок, набитых на дерево. Кроме того [в погребении] оказалась масса истлевшей одежды, и на ней попалась тонкая серебряная бляха, множество кусков истлевшей кожи и дерева»

Без имени-2_12.jpg

Узнав о такой находке, в Симферополь приехал Н.И. Веселовский и работы были продолжены под его непосредственным руководством. Им было вскрыто под насыпью еще несколько бедных погребений эпохи бронзы и в конце июля работы на «Золотом кургане» были прекращены. Попытки найти богатые захоронения в других курганах на земле А.А Нестроева также не увенчались успехом. В них были открыты разграбленные еще в средневековье скифские гробницы с коллективными захоронениями.

После окончания раскопок вещи, найденные в курганах, были разделены. Большая их часть была передана в Государственный Эрмитаж, где и хранится в настоящее время. Часть же попала на хранение в Музей древностей ТУАК в Симферополе и со временем бесследно исчезла.

Без имени-9_2.jpg

Находка, сделанная под Симферополем летом 1890 года, вызвала большой интерес. Уже в первых публикациях раскопок в 1891 году курган стали называть «Золотым». Под таким названием он и известен в историографии. Только в 1960-е гг. за ним закрепилось второе определение – «Симферопольский», чтобы избежать возможной путаницы с прочими Золотыми курганами, открытыми к этому времени на Юге России. Точное расположение кургана в настоящее время установить не представляется возможным. Последние археологические работы на нем были проведены в 1970-е гг. под рук. А.И. Щепинского, после чего он был «потерян». Определить его локализацию в 1990-2000-е гг. предпринимали С.Г. Колтухов и Т.Н. Смекалова. По их данным «Золотой курган» находился на северной окраине современного Симферополя, на возвышенности восточнее поймы р. Салгир. В настоящее время эта территории входит в земли поселка Молодежное и активно застраивается.

Без имени-6_8.jpg

Остановимся подробнее на погребальном инвентаре скифского захоронения в «Золотом кургане», поскольку именно он и вызывает наибольший интерес. Датировка самого погребения на протяжении многих десятилетий претерпевала некоторые изменения. Если с самого начала А.Х. Стевен, обратив внимание, что во впускной могиле нет монет, датировал ее «римским временем», то в дальнейшем она была удревнена до середины I тыс. до н.э. На данный момент наиболее вероятным временем совершения скифского погребения в «Золотом кургане» можно считать первую четверть V в. до н.э.

Некоторые предметы из могилы, а точнее их интерпретация первыми исследователями, вызывает вопросы. Например, «овальный щит», на котором лежал покойник представляет собой остатки наборного доспеха, состоящего из множества железных пластин и украшенного бронзовыми бляшками.

Без имени-3_10.jpg

Вместо «ожерелья» на шейных позвонках находилась скрученная из прута гладкая золотая гривна (диам. 16,7 см) конца VI – V вв. до н. э., указывающая на высокий статус владельца.

Без имени-13.jpg

Упоминаемая А.Х. Стевеном «портупея», видимо, не представляла собой единого предмета. Скорее всего было два портупейных набора. Один лежал под покойником вместе с доспехом, а второй – парадный (включавшем бляхи в виде орла или грифа) – был надет на него.

Без имени-10_2.jpg

Несмотря на то, что мечу исследователи уделили мало внимания, золотой наконечник ножен они описали и изобразили весьма подробно. Представлял он собой пластину со скругленным нижним концом и загнутым краем, следами кожи с внутренней стороны и остатками темной эмали в напаянных гнездах. С ножнами меча связаны и 25 миниатюрных полусферических золотых бляшек-пуговок, предназначавшихся для крепления несохранившейся лопасти к ножнам меча.

Без имени-11_1.jpg

В могиле находились также остатки лука и колчана (горита?). Он был изготовлен из дерева, обтянут кожей и украшен серебряной пластиной, от которой сохранились отдельные фрагменты. С футляром для стрел исследователи кургана связали бронзовую, обтянутую листовым золотом рельефную фигурку «львицы» или, скорее, пантеры. Ее средняя часть была украшена широким поясом пастовых вставок, располагавшихся в гнездах из напаянной проволоки, таких же, как на ножнах и колчане. Мотив хищника в скифском зверином стиле получил наиширочайшее распространение, однако, подобных изделий, а тем более, аналогичных, пока известно не много.

Без имени-4_14.jpg

В ногах погребенного, ниже костяка, был поставлен красноглиняный ангобированный одноручный кувшин бурого цвета, на стенке которого прочерчено граффити в виде литеры «М». Глина, из корой был сделан сосуд, характерна для местной керамики Азиатского Боспора, что позволяет рассматривать данный кувшин как образец боспорского производства, подражающий импортной греческой керамике.

Без имени-12_1.jpg

Итак, скифское погребение в «Золотом кургане»  близ Симферополя можно отнести к первой четверти V в. до н. э. Судя по гривне и украшенному золотом оружию, это захоронение скифского военачальника, которое в кругу погребений «дружинного» типа может быть поставлено в один ряд с другими богатыми захоронениями степной Скифии.

Список литературы
Колтухов С. Г. «Золотой» Симферопольский курган // Херсонесский сборник. 1999. Вып. Х. С. 7–20.
Колтухов С. Г., Сенаторов С. Н. Скифы Предгорного Крыма в VII – IV вв. до н.э. Курганы 1890–1892 и 1895 гг. Симферополь. 2016.
Стевен А. Х. Раскопки курганов близ Симферополя летом 1890 г. // Известия ТУАК. 1891. № 11. С. 147–154.